Усть-Уткинская пристань

Пристань в Усть-Утке была построена в 1760е – 1770е гг. (не позднее 1771 г) и сразу стала крупнейшей их частных пристаней на Чусовой. Рядом с руслом Межевой Утки была построена сухая гавань, в которой в межсезонье строили барки. Весной шлюз в сухую гавань открывали и барки через «мокрую гавань» выходили в Чусовую.

Ныне не сохранилась.

Село Усть-Утка – самый старый населенный пункт Свердловской области. Основано село еще до похода Ермака – в 1574 году, и первоначально служила роль сторожевой заставы на границе земель Строгановых. Вероятно, первые жители Усть-Утки были провожатыми в отряде Ермака, который продвигался по территории Урала через притоки Чусовой и Тагила в Сибирь.

Село расположено близ впадения в Чусовую реки Межевая Утка. «Межевая» - значит, пограничная («межа»), служившая границей между землями Строгановых и Демидовых. После постройки Висимо-Уткинского завода река Межевая Утка вытекала из заводского пруда и служила удобным способом доставки продукции завода к реке Чусовой. Через Усть-Уткинскую пристань отправляли продукцию Висимо-Уткинского, Висимо-Шайтанского, Черноисточинского, Нижнетагильского и других демидовских заводов.

Пристань в Усть-Утке была построена в 1760е – 1770е гг. (не позднее 1771 г) и сразу стала крупнейшей их частных пристаней на Чусовой. Рядом с руслом Межевой Утки была построена сухая гавань, в которой в межсезонье строили барки. Весной шлюз в сухую гавань открывали и барки через «мокрую гавань» выходили в Чусовую. Для наполнения Межевой Утки водой в Висимо-Шайтанском и Висимо-Уткинском заводах накануне выхода барок открывали шлюзы в плотинах. До обустройства сухой гавани барки строили прямо на берегу около кромки воды, и по весне их сталкивали в реку. Этот процесс был чрезвычайно трудоёмким.

Часть полубарок загружали еще в Висимо-Уткинском заводе (там имелась небольшая пристань ниже заводской плотины) грузами весом до трех-четырех тысяч пудов (50-60 тонн) для провода по реке Межевой Утке, а в Усть-Утке их догружали до 100-150 тонн, либо перегружали продукцию на более крупные барки грузоподъёмностью до 200 тонн. Таким образом, Висимо-Уткинский завод служил своеобразным логистическим центром, до которого вёл гужевой тракт из Нижнего Тагила (а позднее – еще и узкоколейная железная дорога).

Отправляемые с Усть-Уткинской пристани барки строили тут же, на месте, в зимний период. Каждая барка была длиной в 40-50 метров. Экипаж одной барки – до 50 бурлаков, то есть матросов, один сплавщик и один водолив (человек, который отвечает за перевозимый груз). Сплавщик – капитан, он отвечает за команду и за безопасный проход барки по Чусовой. Среди бурлаков-гребцов выделяли «поносных» и «подгубщиков». Подгубщиками называли двух гребцов, стоящих на корме, они должны были быстрее остальных отреагировать на команду сплавщика. Поносные – четверо гребцов на носу барки, в их обязанности входило помогать подгубщикам быстро менять курс. Все сплавщики и водоливы набирались из местных, а бурлаки – из разных деревень как правило ниже по течению.

В сезон обычно отправлялось по 60-70 барок с металлом. Рекордным стал 1865 г. – тогда из Усть-Уткинской пристани отправили 119 судов почти с 15 тысячами тонн продукции демидовских заводов. С середины XIX века в устье Чусовой барки встречали пароходы, на которые перегружался металл, а пустые барки с помощью бурлаков волокли обратно (до этого барки были «одноразовыми» - их сплавляли по Каме до Волги, а дальше по Волге и по Оке барки тянули против течения бурлаками или шли на вёслах). В пути до Москвы «Железные караваны» находились около трёх месяцев – с конца апреля до конца июля.

Об устройстве Усть-Уткинской пристани и о населении села Усть-Утка красочно рассказал Мамин-Сибиряк в очерке «Бойцы», опубликованном в 1883 году. Село Усть-Утка и р. Межевая Утка он называет «Каменкой» (не путать с селом Каменка на Чусовой в Первоуральском районе).

«Каменка, одна из нижних чусовских пристаней, раскинула свои полтораста бревенчатых изб по крутому правому берегу в углу, который образовала с Чусовой бойкая горная речка Каменка. Моя комната была во втором этаже, и из окна открывался широкий вид на реку и собственно на пристань, то есть гавань, где строились и грузились барки, на шлюз, через который барки выплывали в Чусовую, лесопильню, приютившуюся сейчас под угором, на котором стоял дом, где я остановился, и на красовавшуюся вдали двухэтажную караванную контору, построенную на самом юру, на стрелке между Каменкой и Чусовой.

За рекой Каменкой, на низком, отлогом берегу, приткнулась маленькая деревушка, точно она сейчас вылезла из воды своими двумя десятками избушек и теперь сушилась на солнечном пригреве. Гавань устроена, вероятно, из островка или песчаной косы, которая образовалась в самом устье Каменки; нижняя часть этой косы была соединена с крутым берегом, на котором раскинулась пристань широкой плотиной. Берега гавани всплошную обставлены деревянными магазинами для склада металлов, строившимися и совсем готовыми барками; везде валялись бревна, сложенные в желтые квадраты, свежий тес, обломки сгнивших барок, кучи пакли, козла и платформы спущенных в гавань барок. Несколько огней, около которых варили смолу для барок, дополняли картину.

Весь берег был залит народом, который толпился главным образом около караванной конторы и магазинов, где торопливо шла нагрузка барок; тысячи четыре бурлаков, как живой муравейник, облепили все кругом, и в воздухе висел глухой гул человеческих голосов, резкий лязг нагружаемого железа, удары топора, рубившего дерево, визг пил я глухое постукивание рабочих, конопативших уже готовые барки, точно тысячи дятлов долбили сырое, крепкое дерево. И над всей этой картиной широкой волной катилась бесшабашная бурлацкая "Дубинушка", с самыми нецензурными запевами. Не успевал замереть в одном месте дружный окрик работавших бурлаков, как сейчас же с новой силой вставал в другом. Могучий вал самой пестрой смеси звуков гулким эхом отдавался на противоположном берегу и, как пенистая волна вешней полой воды, тянулся далеко вниз по реке, точно рокот живого человеческого моря.

Эта картина кипучей деятельности тысяч людей представляла неизмеримый контраст с тем глубоким мертвым сном, каким покоится пристань Каменка целый год, за исключением двух-трех недель весеннего сплава. Еще день или два, река взломает лед, и вместе с водой уплывет вся эта бешеная работа, неистовый шум и крик, и опять все будет тихо и мертво кругом вплоть до будущей весны».

После строительства в 1878 г. Уральской горнозаводской железной дороги, соединившей Пермь, Нижний Тагил и Екатеринбург, значение водного пути по Чусовой стало постепенно падать. В начале ХХ века отправка «Железных караванов» от Усть-Уткинской пристани прекратилась.